Доклад слушателя II курса Яндуткина Игоря Юрьевича.
«О покаянии»
Выбирая тему для настоящего доклада, я отчетливо понимал, что не в состоянии высказать что-то новое, неизвестное ранее о том, что такое покаяние, как исходя из своего мизерного опыта в православии, так и из своих познаний в этом вопросе. Однако, именно эта тема меня привлекла сразу, без колебаний. Осознавая, что покаяние – это одна из основ духовной жизни православного христианина, мне стал интересен опыт Церкви (учителей, святых, современных подвижников) в покаянном делании. Именно собирая соответствующий материал, я стал постепенно проникаться тем, что же такое подлинное покаяние, каким оно должно быть, каким я должен быть, каковы ошибки, иллюзии и искажения существуют у меня в понимании этого вопроса.
Надеюсь, что кому-то будет полезно ознакомиться с освещением данной темы на основе краткой выборки из огромного опыта, который накопила Церковь, по вопросу – ЧТО ЕСТЬ ПОКАЯНИЕ.
1. Трагедия человека и человечества.
Одни люди жаждут перемен, другие их боятся. Но и те и другие согласны с тем, что время не стоит на месте и вместе с его течением меняются люди. Те, кто ворчит на перемены, считая, что все они – к худшему, имеют на это не только естественное право, но и веские основания. Прогресс технический далеко опередил прогресс моральный, а если сказать точнее, то в области морали прогресс отсутствует. Современный человек не только не укоренился в добродетели. Он напротив, рискует потерять само понятие о добродетели. Потерявший совсем понятие о добродетели человек перестанет быть человеком. Это будет антропоморфное существо, никак не имеющий право носить имя человека. Моральная деградация может совершить «эволюцию наоборот», то есть не от обезьяны к человеку, а от человека к недочеловеку. И если фантазии об эволюции есть естественное право биологов, то реальность жизни среди недочеловеков есть наказание всем, кто не потрудился бороться за подтверждение библейского взгляда на человека. При отсутствии духовного труда наше будущее не обещает нам ничего, кроме воплощающихся образов Апокалипсиса.
Вместе с тем, сохраняет свою актуальность и мудрое замечание Екклесиаста: «Не говори: «отчего это прежние дни были лучше нынешних?», потому что не от мудрости ты спрашиваешь об этом» (Еккл.7,10). Много раз людям – верующим особенно – казалось, что конец близок. Но милость Божия умножалась, и история продолжала свой путь, послушная Промыслу Творца.
Продолжение жизни мира корениться не в нашей мудрости, но единственно в продолжающемся долготерпении Бога к людям.
«Ты бо еси Царь мира», — говорит часто на наших службах Церковь Богу. Он действительно является полновластным хозяином своего творения. Мир, отданный во власть демонов, был бы тотчас же уничтожен так, как через потопление было уничтожено свиное стадо, упоминаемое в Новом Завете. Мир, отданный на волю человека, также неизбежно бы погиб, ибо непосильно для человека быть хозяином даже собственной жизни, а не только жизни целой вселенной.
Точно рассчитанные траектории движения небесных тел, всякая мошка и всякая травинка проявляют непрестанно великий разум и великую силу Творца. Хаос есть только в мире людей, в мире, куда ворвался грех и принёс с собой разлад, страдание и смерть. Из-за разрушительного действия греха, человек – этот Богом поставленный владыка видимого мира – может стать бесчувственнее и глупее животного. Вол и осёл могут служить новорожденному Христу, стоя у яслей и грея Его дыханием своих ноздрей. А умный человек может погибать в неверии, тонуть в сомнениях, требовать доказательств, одновременно не прислушиваясь к ним.
Человеку нужно открывать глаза. Человека нужно примирять с Богом, врагом Которому является всякий нераскаянный грешник. Но как залезть на небо нам, чтобы примириться с господом? Нужно ли для этого лезть на небо? Не нужно, во-первых потому, что приближение к Господу требует усилий сердца, а не перемещений в пространстве. А во-вторых потому, что Сам Бог сошёл для нас с небес на землю, сошёл здоровый к больным, бессмертный к смертным, святой к осквернившимся, и совершил таинство примирения.
Уже первыми словами Христовой проповеди были слова: покайтесь. Покаяться, т.е. изменится, может тот, кто устал от грехов, кто чувствует неестественность своего наличного, греховного состояния. Призыв к покаянию обращён к самой сердцевине человеческого естества. Он обращен к той глубине, на которой человек не повреждён, к тем свойствам человеческой души, которые имел в виду Тертулиан, говоря, что душа человека по природе христианка.
Диавол хочет превратить человека в смесь демона и животного. Многое в этой работе врагу удалось. Но, к счастью, человек не сводится только к сексу и экономике, как этого хотелось бы постмарксистским мыслителям. В человеке всегда остаётся иррациональный остаток. Остаётся нечто, что хочет плакать о грехах, молиться, петь, писать и слушать стихи. Остаётся нечто, подтверждающее несводимость человека только на видимый мир. Самое ценное, что есть в человеке – ум – невидим. Всё богатство внутреннего мира, рождающее искусство, науку, литературу, выплёскивается наружу из глубин невидимого, из сокровищниц умной человеческой души.
2. Исповедь.
Одним из мощных рычагов воздействия на душу человеческую, а через неё и на общественную мораль, и на жизнь мира является исповедь. Не будет преувеличением сказать о влиянии исповеди на жизнь мира. Ведь не секрет, что в глобализующемся человечестве любое событие готово оказать влияние на жизнь целого, не зависимо от того, в какой части целого произошло событие.
Слово «исповедь» знакомо каждому. Исповедовать – значит открывать, объявлять во всеуслышание. Это действие противоположно тому, которое выражается словом «утаивать». Когда мы причащаемся, перед Чашей исповедуем, что Христос – Сын Бога Живого, пришедший в мир грешников спасти. Тут же после этого мы причисляем себя к этим самым грешникам, и даже более того, называем себя первым из них. Т.о., исповедание Христа неразрывно связано с исповеданием себя грешником. Человек, убеждённый в своей праведности (отметим: всегда мнимой), не нуждается во Христе, пришедшем взыскать и найти погибшего от грехов человека.
«Исповедаться» означает открыться, выговориться, можно сказать — выкричаться. Современная молодежная музыка несносно криклива именно из-за безразличия, которое испытывает к себе человек. «Я есть, но я не нужен» — вот что чувствует тот, кто ищет внимания.
Все мы регулярно исповедуемся, многие это делают достаточно часто. И вместе с тем, редко кто исповедуется правильно, и более того – очень редко кто может самостоятельно глубоко и ясно объяснить, в чём заключается сущность данного таинства (я говорю о мирянах). Есть, конечно, определение, которое можно прочитать в «Православном катехизисе» святителя Филарета, митрополита Московского; оно гласит, что исповедь – это таинство, в котором при видимом разрешении и прощении грехов от священника кающийся получает невидимым образом прощение и разрешение грехов от Самого Бога. Но понятно, что этим определением глубина данного таинства не исчерпывается.
Исповедь — не пропуск к причастию и не психотерапия для растревоженной самокопанием души. Это таинство воссоединения с Церковью, таинство примирения с Богом. Живём ли мы в мире со Христом постоянно, едины ли мы с Ним, когда не из-за чего-то серьёзного, важного для нас, а из-за глупостей, мелочей идем наперекор Его воле? Причем чаще всего — совершенно очевидной для нас…
Исповедь — не всё покаянное делание, а часть лишь его, вершина айсберга, к которой должно вести то, что «скрыто под водой» — жизнь внимательная и строгая, зрение грехов своих, помышление о смерти, суде и ответе на нём, желание измениться, исправиться, стать по благодати Божией иным — по той благодати, которая совершенно особым образом в таинствах церковных нам подаётся. И именно на исповеди человек нередко ощущает то, без чего жить христианину совершенно невозможно: что он прощён, разрешён от державших его уз, может в этот момент положить начало жизни новой, святой, поскольку сила Божия помогла ему совершить то, на что не хватало его собственных сил — разворот от греха к добродетели, от сочувствия пороку к сочувствию чистоте.
Говоря о таинстве исповеди и о покаянии как таковом, можно привести такое сравнение. Когда мы причащаемся, сначала следует чин Божественной Литургии – освящение Святых Даров, а уже потом приобщение верных Тела и Крови Христовых, то есть нельзя причаститься, если предварительно не была совершена Литургия. Что-то похожее можно сказать и о таинстве покаяния. То, что происходит на исповеди, не может восприниматься изолированно от всей нашей жизни. Одно дело, когда человек пришёл в церковь в первый раз – пришёл с неким результатом прожитого – и говорит о том, что хочет свою жизнь изменить, раскаиваясь во всем, что сделал до этого момента не так. И другое дело, когда человек регулярно ходит в храм и у него уже нет тех тяжких, страшных грехов, которые, может быть, были первоначально. Здесь исповедь должна являться уже неким выражением того, как человек живёт. И наверное, акцент надо постепенно смещать с того, как человек исповедуется, в сторону того, насколько он честно, искренне старается жить по-христиански. Поэтому, по сути, подготовкой к исповеди – правильной, внимательной, полноценной – является вся наша христианская жизнь. Мы регулярно испытываем свою совесть, а когда она нас обличает, этим обличениям внимаем и сразу же стараемся исправиться – вот тогда, по большому счету, и исповедь начинает представлять собой то, что она должна представлять.
Христианин должен подводить итог каждому прожитому дню, когда он рассматривает себя и задает себе вопрос: «Почему я в этой ситуации поступил так? Ведь я же знал, что поступаю плохо!», когда он свою душу этим мучает, когда анализирует, разбирается в себе, принимает решение на будущее, кается перед Богом и просит, чтобы Господь дал ему твёрдость и силы исправиться, – тогда, по большому счёту, есть надежда, что он постепенно станет лучше. Если человек этого не делает на протяжении всей своей церковной жизни, то он не изменится и лучше не станет. Он будет топтаться на одном и том же месте. А кто-то, так застыв, в конце концов переживает откат назад, к жизни прежней. И когда человек раз за разом на исповедь приходит и говорит: «Батюшка, я постоянно хожу в храм, молюсь и исповедуюсь, но остаюсь всё с теми же грехами и в той же мере – ничего не меняется», – это и означает, что отсутствует именно покаянное делание.
3. Так что же есть ПОКАЯНИЕ.
Покаяние – это один из самых удивительных и самых главных даров, которые получил падший человек от Господа. Потому что, по сути, сколько бы мы ни согрешали, сколько бы мы от Бога ни отступали, сколько бы, скажем даже так, ни предавали Его, Он все равно оставляет для нас возможность возвращения к Нему, перекидывает как бы некий мостик над пропастью наших грехов, над пропастью нашего желания творить исключительно свою волю. Этот мостик и есть покаяние. Причем для того чтобы покаяться, от человека с его немощами не требуется каких-то особых подвигов и свершений. Требуется лишь, чтобы он осознал свои грехи, ощутил свою удаленность от Бога и раскаялся, то есть попросил у Бога прощения. Конечно, покаяние не исчерпывается только лишь этой переменой сознания человека – изменением его сердца в данный момент. Ведь грешим мы достаточно долго, грешить мы привыкаем, у нас появляются от этого определенные навыки, которые обычно так и называются – греховными навыками, и мы не можем в одно мгновение от них избавиться. В сущности, можно сказать, что вся наша жизнь в Церкви с момента нашего прихода в неё – это путь покаяния. Освобождаясь от греховных навыков, каждый из нас проходит определённые этапы: осознание греха, раскаяние в нём, исповедание себя грешным перед Богом, выражение желания измениться – и дальше начинается процесс изменения и исправления, с Божией помощью, себя. И длится он не месяц и не год, а всю нашу жизнь.
Покаяние примиряет человека с Богом. …Очистите руки, грешники, исправьте сердца, двоедушные. Сокрушайтесь, плачьте и рыдайте; смех ваш да превратится в плач, и радость – в печаль. Смиритесь перед Господом и вознесет вас. (Иак 4,8-10).
Покаяние примиряет человека с ближними. Кающийся в своих грехах человек не замечает чужих грехов, перестаёт осуждать, никого не мнит быть хуже себя. Отсюда – открытая дверь для деятельной любви и добрых дел.
Без покаяния служение Богу – лицемерие, любовь к ближним – льстивое и тщеславное человекоугодие.
Можно сказать, что покаяние – это единственное, чего нам по-настоящему не хватает.
Покаяние одно приводит ко Христу. Если по пути покаяния человек пришёл ко Христу, то он отныне должен предстоять Христу. Это предстояние тоже будет называться покаянием, хотя это будет иной его вид.
Великие отцы рыдали, стенали и слезили всю жизнь. Их слёзы были пролиты не столько о фактах, сколько об общей порче, не только о себе, но и о других.
…Мы сами, имея начаток Духа, и мы в себе стенаем, ожидая усыновления, искупления тела нашего (Рим. 8,23).
Покаяние – это перемена образа жизни и мышления. Часто человеку нужно поговорить, раскрыться, выплакаться, и делать это чаще всего стоит за пределами богослужения, не под епитрахилью, а до службы или после неё. Добровольное и бесплатное ухаживание за больными может быть очень действенной формой покаяния. Посильная милостыня или паломничество – тоже. Аскетические упражнения, как то: поклоны на молитве, неядение, сокращение времени сна – тоже формы покорения тела духу, формы достижения смирения, формы деятельного покаяния. Вся жизнь и может и должна быть многообразным покаянием. Покаяние является одним из главных импульсов жизни, тем корнем, из которого вырастает многообразие христианских служений и действований. При таком подходе исповедь – лишь часть покаяния, не заменяющего собою всё остальное.
Покаяние – это заповедь. …Покайтесь и веруйте в евангелие (Мк.1,15). Заповедь же даётся на всю жизнь. Сказано: Приимите, ядите, Сие есть Тело Мое. Значит не один раз надо причаститься, но причащаться всю жизнь. Нельзя сказать: «Я однажды выполнил заповедь». Заповедь исполняться должна постоянно. Поэтому нельзя сказать: «Я однажды покаялся, больше каяться не в чем». Но нужно говорить: «Я обратился и покаянием вошёл в Церковь. Продолжать же каяться буду всегда, ибо есть в чём».
Покаяние – это объявление себе войны, причём войны с такой страстью, которая заметнее всех и находится на поверхности. Покаяние – это именно война с собой, а не изучение в период поста товарных этикеток на предмет наличия в продуктах сухого молока. Самый страшный наш грех, может быть, это тот грех, который мы себе «разрешили». Мы сроднились с ним и считаем, что без этого греха мы – не мы. Это испорченная любовь к себе. Любовь истинная предполагает войну и благое помятозлобие по отношению к своим греховным привычкам. Если этого нет, то покаяние не полно.
Евреи считали себя семенем Авраама и людьми свободными. Они считали себя близкими Богу, Христос же говорил: …вы не гласа Его никогда не слышали, ни лица Его не видели; и не имеете слова Его, прибывающего в вас (Ин. 5, 37-38).
Мы считаем себя людьми кающимися, но может статься, что покаяния истинного в нас нет ни на спичечную головку, но всё подменено досадными мелочами, скрывающими отсутствие любви.
Ты, предположим, исправил внешнюю жизнь. Ты не пьёшь, не ругаешься матом, не воруешь. Всем этим так любят хвалиться поверхностные протестанты! Но ты очистил внешнюю сторону чаши. Христос же желает испытать и внешнюю сторону, и внутреннюю. Нужно спешить молиться и смиряться, потому что лишь с внешним исправлением человек не устоит на Суде, где испытывается и внешнее и внутреннее.
Никогда нам нельзя гордиться. Нельзя ограничиваться поверхностным покаянием и глупой самоуверенностью в своей спасённости.
Если эта работа начнет совершаться по-настоящему вдумчиво, мы увидим, что меняются на самом деле не страсти, которые в нас есть, – меняется, прежде всего, мера проявления в нашей жизни этих страстей.
Мы исповедуем перед Богом свои грехи, просим за них прощения, но далеко не всегда в этом участвует наше сердце. И в этом заключается неполнота покаянного делания. А может быть и так: мы и сокрушаемся о грехе, и чувствуем его, и болезнуем о нём, и полностью в нём раскаиваемся, но при этом у нас отсутствует решимость измениться, отказаться от этого греха – и это ещё одно из проявлений неполноты покаяния. А ещё может быть так, что мы и болезнуем, и осознаем грех, и есть у нас решимость что-то менять, но она оказывается недолговременной и быстро исчезает. Знаете, как порой бывает: врач напугает пациента, скажет, что у того от неправильного питания вот-вот опять откроется язва и он угодит на операционный стол, – и человек на какое-то время берёт себя в руки, перестает есть то, что нельзя, и ему становится лучше. А потом он расслабляется и опять начинает питаться как попало – и в итоге на этом операционном столе оказывается. В нашей духовной жизни фактически происходит то же самое. Мы немного расслабляемся, увидев, что всё вроде бы более-менее хорошо, – и сначала впадаем в какие-то грехи мелкие и незначительные, а потом и в те, которые нас заставляют плакать и по-настоящему сокрушаться. Это наше непостоянство тоже одно из проявлений неполноты и несовершенства покаянного делания.
Надежда на исцеление на помощь от Господа не ложна, она совершенно законна, если, конечно, мы рассчитываем именно на помощь, то есть на участие Господа в том, что изо всех сил пытаемся сделать сами. Если же мы полагаем, что Господь выполнит нашу работу всю, от начала до конца за нас только потому, что мы пришли и покаялись в своей немощи и несовершенстве, то это и не надежда собственно. Это граничащее с дерзостью, наглостью неразумие.
Кто-то измучился каяться в одном и том же и стыдится исповеди, поскольку не исправляется. Кто-то годами не исповедовался, потому что охладел к вере, или осуетился, или обиделся на священника. А кто-то мечтает о первой исповеди, как мечтал Остап о Рио-де-Жанейро. Мечтает долго и бесполезно, без надежды на осуществление, потому что боится сделать последний шаг и склониться перед аналоем. Ещё есть много разных состояний относительно исповеди. И лучшее из них – это такое, при котором человек не привыкает к святыне и не утрачивает благоговения, но всем существом ощущает пользу этого Таинства.
Главное чудо, главный дар, который подаёт нам Господь в таинстве покаяния, это возможность снова, по благодати Его, начать все с «чистого листа». Это возможность измениться, стать иным.
Список источников:
- Библия.
- Митрополит Филарет (Дроздов). «Катехизис».
- Игумен Нектарий (Морозов). «Беседа о покаянном делании». http://www.pravoslavie.ru/put/64899.htm
- Игумен Нектарий (Морозов). «Убивает не частая исповедь, убивает примирение с грехом».http://www.pravoslavie.ru/smi/62156.htm
- Протоирей Андрей Ткачев. «Мысли о покаянии». Издательство Сретенского монастыря. 2009 г.